Окно в Японию: http://ru-jp.org

«ОКНО НА ОКИНАВУ». ВЫПУСК N 7. КРАТКИЙ ОЧЕРК ИСТОРИИ ИЗУЧЕНИЯ ЭТНОГРАФИИ ОКИНАВЫ В ЯПОНИИ И ВКЛАДА РОССИЙСКИХ УЧЕНЫХ

Начало изучения Окинавы в Японии можно отнести к эпохе Эдо (1612-1868 гг.); в этот период было написано несколько работ таких авторов как буддийский монах Тайтю, известный ученый из школы «национальных наук» (кокугаку) АРАИ Хакусэки и др. В эпоху Мэйдзи (1968-1912 гг.) изучение Окинавы стало вестись с антропологических позиций; работы публиковались в таких специальных изданиях как «Журнал антропологического общества Японии» («Дзинруйгаку дзасси»; Токио, издавался с 1892 г.). Некоторые из этих публикаций, например исследования ТАСИРО Ясусада, сохранили свою научную ценность и поныне, но только в эпоху Тайсё (1912-26 гг.) изучение Окинавы по-настоящему развернулось в полную силу. Ведущие позиции здесь заняли выходцы с Окинавы ИХА Фую и САКИМА Окихидэ и уроженцы «основной» Японии ЯНАГИДА Кунио и ОРИГУТИ Синобу.

ИХА Фую получил широкую известность благодаря своей работе «Древний Рюкю» («Ко: Рю:кю:», 1911 г.). Он активно занимался изучением истории и фольклора Окинавы, но делом всей его жизни было изучение антологии «Оморо-со:си», традицию которого он унаследовал от своего учителя ТАДЗИМА Рисабуро. «Оморо-со:си» - это антология (в 22 томах) 1553 древних ритуальных песнопений (12-17 вв. и древнее) архипелагов Окинава и Амами; песни записаны слоговой азбукой хирагана и простыми иероглифами. Образно говоря, «Оморо-со:си» для рюкюской культуры – это как для японской культуры поэтическая антология «Манъёсю» и синтоистские молитвословия норито вместе взятые.(Есть две версии названия «Оморо». 1-я: оморо=умуру=умуи=омои – «дума», «думка». 2-я: от «о-мори» - «священная роща»=святилище, где совершались обряды с песнопениями. «Со:си» - «записки»).

ИХА Фую был филологом и вначале основное внимание уделял толкованию содержания древних ритуальных песен и сказаний, но неизбежно пришел к изучению религии и этнографии Окинавы. Таким образом, его научная судьба стала моделью развития японской этнографической науки, которая начиналась с филологического анализа древних текстов, а затем перешла в стадию фольклористики.

Из многочисленных работ ИХА Фую можно выделить такие как «Остров Сестры-богини» («Онари-гами-но сима») и «Продвижение японской культуры на юг» (Нихон бунка-но нандзэн»). В них он рассматривает культы и верования Окинавы, уделяя главное внимание культу онари-гами, согласно которому верили, что дух сестры охраняет брата; это исследование послужило также важным вкладом в изучение верований древней Японии. Еще одним предметом его исследований стало божество огня (домашнего очага), которое почитается по всей Окинаве. Он выделил те компоненты этого культа, которые были привнесены на Окинаву извне (из Китая), и, анализируя их историческую трансформацию, показал, что культ божества огня и его связь с культом божества солнца чрезвычайно важны для изучения народных верований и Окинавы, и Японии. Как отмечают современные этнографы, в его работах встречается множество интересных идей, которые не во всем совпадают с точкой зрения видных японских ученых той эпохи (напр., ЯНАГИДА Кунио), в частности, по такому вопросу как древние представления окинавцев о нирай-канай – «Ином мире за океаном» (о нирай-канай см. http://ru-jp.org/baksheev02.htm).

Другой уроженец Окинавы САКИМА Окихидэ был автором исследований по культуре и фольклору Окинавы, среди которых выделяется работа «Изучение гинократии древней Окинавы» («Нёнин сэйдзи-ко:»). В ней он предложил ценные соображения о «власти женщин» и материнском праве в древнем Рюкю, анализируя роль женщин в религиозной жизни, например, культ жриц (о культе жриц священных рощ утаки см. http://ru-jp.org/baksheev03.htm).

Родоначальник японской этнографии ЯНАГИДА Кунио, который считал, что японская культура «есть пошла» с Окинавы, совершил поездку по островам Окинавы в 1921 г. Свои впечатления он выразил в «Записках о южных морях» («Кайнан сё:ки», 1925 г.). Здесь он рассматривает японский народ как островную нацию, которая имеет некоторые общие характеристики с населением Окинавы. Так, он изучал культы Окинавы, в которых вплоть до нового времени главенствовали жрицы, сравнивая с обрядами и верованиями древней Японии. Его, как и многих японских ученых начального периода, интересовала не сама Окинава, а ее сходство или отличие от Японии; главной целью ЯНАГИДА был поиск истоков японцев и их культуры. В своей последней работе «Путь моря» («Кайдзё:-но мити») он пытался доказать, что предки японцев пришли с Окинавы. С этой целью он рассматривал верования окинавцев в нирай-канай и сравнивал их с представлениями древних японцев о токоё («Мир вечности») и нэ-но куни («Корневая страна»). Поскольку в устной традиции Окинавы нирай-канай предстает как «Иной мир», где был создан человек, который принес оттуда первый колос риса, ЯНАГИДА уделил основное внимание изучению истории рисосеяния и обрядов, связанных с ним. Полагая, что впервые рис и технологию его возделывания принесли предки японцев с континента, он выдвинул в качестве одного из главных мотивов их продвижения на острова Окинавы поиск ими морских раковин каури [1] (главным образом, Cyprea moneta из семейства Cypraenidae), которые широко использовались в индо-тихоокеанском бассейне в качестве денег. В связи с этим он рассматривал типы и конструкции лодок, направления ветров, приливов и течений, которые делали возможным такие морские путешествия.

Вслед за Янагида его ученик ОРИГУТИ Синобу в начале 20-х годов ХХ в. совершил по совету своего учителя две поездки на архипелаг Яэяма в самой южной части островов Рюкю. В 1923 г. он написал книгу «Религия Окинавы» («Окинава-но сю:кё»), в которой дал очерк, как тогда говорили, «рюкюского синто». В ней святилища, божества родственных групп, жрицы, культ предков, мифы, верования и ритуалы описаны в сравнении с японскими. Он, используя данные собственных наблюдений, особо рассматривал базовую концепцию «религии Окинавы» [2] о главенствующей роли жриц, воплощавших божеств в культах родственных групп, принципы наследования статуса жрицы и т.д. Обладая знанием старых текстов, он выдвинул несколько оригинальных и продуктивных гипотез по интерпретации устной поэтической традиции Окинавы. Впечатления от его поездок на архипелаг Яэяма также легли в основу его «Теории марэбито» («Марэбито-рон»), которая была обнародована в нескольких переизданиях работы «Возникновение японской литературы» («Кокубунгаку-но хассэй», 1924-27 гг.).

В группу японских фольклористов и этнографов, объединенных вокруг Янагида Кунио, входил Николай Александрович НЕВСКИЙ (1892-1937 гг.), который занялся изучением культуры Окинавы по его совету. НЕВСКИЙ принадлежит к плеяде великих российских японоведов начала XX в.; 15 лет он изучал в Японии традиционную и народную культуру различных регионов этой страны и, фактически, стал одним из «отцов-основателей» японской фольклористики и этнографии. Среди многих аспектов его титанической деятельности важное место занимают исследования по культуре Окинавы (главным образом, островов Мияко). Трижды (в 1922, 1926 и 1928 гг.). Невский побывал на островах Мияко: Мияко, Икэма, Ирабу, а также Тарама, Минна, отдаленных от основной группы Мияко. Он был также на о. Исигаки из другой группы островов - Яэяма.

Из опубликованных на русском языке работ НЕВСКОГО культуре островов Мияко посвящены: «Фольклор островов Мияко», «Общие сведения о географическом положении, официальном статусе и языке Мияко», «Луна и бессмертие», «Лечение болезней /на Мияко/», «Мунаи», «Мики», «Почему перестали рождаться красавицы». Японские ученые особо ценят его исследование представлений о связи луны и бессмертия. НЕВСКИЙ также едва ли не первый среди этнографов обратил внимание на уникальный культ личного «бога-хранителя» мавган, или мауган (см. http://ru-jp.org/baksheev01.htm, а также мою статью "Острова этнографических сокровищ: Культы и верования островов Мияко, Окинава" в журнале "Япония: Путь кисти и меча", 2003 г., N 4).

Основные научные интересы НЕВСКОГО были фольклорно-лингвистические, и мне приятно сообщить посетителям нашего сайта о том, что наконец-то опубликован великий труд Н.А.НЕВСКОГО – «Материалы по изучению диалектов Мияко», которые десятилетиями покоились в российских архивах, очевидно, мало доступные даже специалистам, и до сих пор не введены в отечественный научный оборот. Это во многом уникальные материалы для изучения диалектов Рюкю и японского языка. Летом 2005 г. мэрия г. Хирара (о. Мияко) издала факсимиле этих материалов (японское название «Мияко хо:гэн но:то») в двух томах (всего ок. 1200 стр.) тиражом в 300 экземпляров. Тираж распространялся в школы островов Мияко, библиотеки и университеты Окинавы и Японии, среди исследователей культуры Мияко. Предполагается, что на их основе со временем будет подготовлен «Словарь диалектов островов Мияко» А.Н. НЕВСКОГО. Опубликованные материалы одновременно являются богатым этнографическим и культурологическим источником по островам Мияко и всей Окинаве, и в ближайшее время я познакомлю посетителей нашего сайта с ними подробнее.

Примечания

[1] Современные японские ученые относятся к этой гипотезе несколько скептически.
[2] Можно сказать, что традиционный религиозно-культовый мир Окинавы (т.е. о-вов Нансэй) в целом состоит из 4-х комплексов: 1). Жреческий культ (культ жриц священных рощ утаки). 2). Шаманизм. 3). Погребально-поминальный культ и культ предков. 4). Обряды богов-пришельцев («марэбито»), приносящих обильный урожай и процветание.

Е.С. Бакшеев
Российский институт культурологии,
Окинавский университет искусств,
baksheev@tushino.com

Постоянный адрес этого материала в сети интернет -
http://ru-jp.org/baksheev11.htm

##### ####### #####
ОКНО В ЯПОНИЮ -
E-mail бюллетень
Общества "Россия-Япония",
# 03, 2006.01.29
http://ru-jp.org
ru-jp@nm.ru
##### ####### #####