|
|
Н.И. КОНРАД
КУРС ЛЕКЦИЙ ПО ИСТОРИИ ЯПОНСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ЭПОХИ МЭЙДЗИ (1868-1912)
(17)
Художественная проза в эти годы – промежуточные между двумя войнами – также переживала полосу большого оживления. И в ней наметились новые течения, возникли новые школы. Продолжали работать писатели Кэнъюся во главе с Койо, жив был Робан со своими последователями, не иссякал поток популярной беллетристики – всех этих уголовных, приключенческих, популярно-исторических романов. Однако общество явно отходило от этого всего. На новом этапе требовалось что-то новое. Стихи, поэзия при всем своем расцвете оставались все же ограниченными по сфере распространения. Требовалась новая художественная проза.
Новые запросы, предъявленные к прозаической литературе, естественно, отталкивались от того, что было до этого. Все как будто бы столь реалистическое писательство Койо и его школы, все эти как будто столь связанные с действительностью патетические повести Робан – самое серьезное и лучшее, что тогда было, уже не удовлетворяли. Все это стало казаться очень далеким от жизни, от действительности. «Дальше, дальше вперед – к соприкосновению с жизнью», говорила молодая критика. «Смелей всматривайтесь в человеческую жизнь. Отойдите от мелкого, переходите к глубокому. Отойдите от письменного стола и дайте романы общественные, философские». Иначе говоря, поскольку можно судить по отражению в критике, общество требовало от литературы еще большего приближения к себе, к своему существованию. Общество требовало, чтобы писатели внимательнее всматривались в его жизнь и давали ее полней, чем раньше, касались уже не только поверхности, но и глубин.
Первой формой отклика на все эти зовы была так называемая «Идейная повесть» (Канэн Сёсэцу). Впервые этот ярлык был наклеен на рассказ Идзуми Кёка. «На ночном обходе», вышедший в 1895 г. Герой рассказа – полицейский – во время обхода своего района делается свидетелем, как человек, стоящий на дороге его любви, пьяный сваливается в канаву. В нем борются чувство злобы к противнику и сознание своего служебного долга. Последнее побеждает. Полицейский бросается спасать врага и погибает сам. Вот, такое именно изображение борьбы личного и общественного характерно для идейной беллетристики. В произведениях этого типа сталкивается любовь и долг, требование индивидуальной морали и общественной, личная чистота и окружающая обстановка. Каваками Бидзан – второй представитель этого жанра – в своих рассказах «Секретарь» и «Изнанка и лицо» (1896 г.) стремится на таких коллизиях вскрыть несовершенство современного ему общественного строя, но делает это очень примитивно и надуманно.
Вот, содержание рассказа «Изнанка и Лицо».
Однажды ночью в дом некоего Кацуми пробирается вор, который похищает ряд ценных вещей и убегает. Настигший его хозяин открывает, что вор – отец девушки, которую он любит – Хотано Дзюро. Пораженный этим, он на следующий день идет в дом своей возлюбленной с тем, чтобы как-нибудь уладить дело. Однако Хотано набрасывается на него с кулаками. Вбежавшая на шум дочь едва успокаивает отца. Возмущенный Кацуми заявляет, что он порывает с ней и ее семьей. Услышав это, Хотано уходит в другую комнату и там стреляется, оставив записку, в которой разочаровался в нынешнем свете, убедился в лживости людей и разложении всего общества.
Рассказ надуманный по сюжету и беспомощный по его разработке. В частности, так и остается неясным, почему именно свое разочарование в людях Хотано решил проявить в попытке грабежа. Тем не менее, рассказ имел большой успех, о нем говорили, его обсуждали, настолько он все-таки отличался от ходивших тогда повестей и рассказов. Нечего и говорить, что у Бидзан нет и тени критики общественного строя по существу; весь вопрос ощущается писателем и ставится им в своих произведениях, как столкновение индивидуума с обществом – и только, при чем при наличии в те годы повышенного индивидуализма, культа самодовлеющей личности, симпатии автора на стороне именно этой последней. В своих рассказах Бидзан рисует, как падают жертвами общественного порядка беззащитные девушки, как нравственный человек становится под влиянием среды преступником. Основная идея Бидзан – «Общество само порождает преступления». При этом это столкновение личности с обществом рисуется мелодраматических тонах, общество обычно дается в виде какой-то грозной, нависающей над человеком силы. Все это ясно свидетельствует только о том, что, несмотря на весь культ сильного человека, «гения» - японские отголоски скороспелого ницшеанства, японский индивидуализм был весьма примитивного уровня. В области идеологии японская буржуазия проделывала те же этапы, что и западная, но всегда в порядке, так называемого, краткосрочного курса: быстро и поверхностно.
Источник: Профессор Н.И. Конрад. Курс лекций по истории японской литературы эпохи «Мэйдзи» (1868-1912). На правах рукописи. ЛИФЛИ. 1934-1935 гг. Ленинград.
Публикация Марии Щербаковой (maria_scher@mail.ru)
Постоянный адрес этой страницы лекций в сети Интернет –
http://ru-jp.org/konrad_meiji_bungaku_17.htm
Постоянный адрес следующей страницы лекций в сети Интернет –
http://ru-jp.org/konrad_meiji_bungaku_18.htm
Постоянный адрес первой страницы лекций –
http://ru-jp.org/konrad_meiji_bungaku_01.htm
##### ####### #####
ОКНО В ЯПОНИЮ -
E-mail бюллетень
Общества "Россия-Япония",
# 33, 2006.10.29
http://ru-jp.org
ru-jp@nm.ru
##### ####### #####
|
|