Общество "Россия-Япония":
http://ru-jp.org/

В.Б. Рамзес,
зав. сектором экономики и политики Японии ИМЭМО РАН, д.э.н.

ДВА ОБЛИКА РЫНКА ТРУДА

Чрезвычайная жесткость японского рынка труда, во многом обусловленная системами пожизненного найма и оплаты по старшинству, неоднократно становилась предметом острых дискуссий в академических кругах, да и не только в них. Среди участников жарких споров всегда с избытком хватало политиков и, разумеется, бизнесменов.

Критики без устали подчеркивали, что исключительно низкая мобильность рабочей силы имеет своим неизбежным следствием взрывной рост издержек на персонал, сверхконцентрацию работников из высших возрастных групп, дискриминацию молодежи, трудности с кадровым обеспечением новых, наукоемких отраслей и, соответственно, падение уровня национальной производительности труда.

Возражения их оппонентов сводились к ссылкам на нерушимость традиций, на вклад систем пожизненного найма и оплаты по старшинству в экономический рост Японии, когда они создавали непревзойденную трудовую мотивацию наемного персонала, его беззаветную преданность "своим" фирмам, обеспечивали работникам с самого момента поступления на службу ясное представление о предстоящей карьере и оснащенность прочной страховочной сеткой.

Окончание фазы догона Японией ведущих стран рыночной экономики и, особенно, спекулятивного бума конца 80-х годов с последовавшей затяжной рецессией заставило подвергнуть переоценке многие компоненты японского экономического чуда. В частности, большинству наблюдателей сделалась очевидной выработанность ресурсов доморощенных методов управления персоналом, акцентировавших продолжительность непрерывного стажа работы на одну компанию в качестве главного критерия, определяющего размер вознаграждения.

Необходимость отхода от привычной практики, внедрения меритократических систем оплаты труда рабочих и служащих сознается растущим числом государственных чиновников и предпринимателей, хотя в большинстве своем они еще не вполне готовы к решительным шагам в этой области, опасаясь нарушения социальной стабильности (сразу же замечу, что опасения эти сильно преувеличены : накопленная большинством населения "жировая прокладка" позволяет ему с относительной легкостью сносить возникшие десять лет тому назад и продолжающие упорствовать до сих пор трудности).

Между тем ситуация на рынке труда обнаруживает симптоматическую двойственность, проистекающую из причудливого переплетения экономических, демографических и социальных факторов.

С одной стороны, налицо неоспоримые признаки весьма серьезного положения с занятостью.

И в четвертом квартале 2000 г., и в первом квартале года 2001 официальная норма безработицы составляла 4,8%. Число вновь открывшихся вакансий сократилось в январе 2001 г. по сравнению с декабрем 2000 г. на 5,2%, на 1,9% в феврале 2001 г. по сравнению с январем и на 4,0% в марте по сравнению с февралем. Соответствующие показатели для соотношения вакансий с заявками на рабочие места оказались равными 0,65, 0,64 и 0,61. На 0,3% по сравнению с четвертым кварталом 2000 г. снизилось в первом квартале 2001 г. численность армии занятых. Отражая эти тенденции, число отработанных сверхурочно часов на предприятиях обрабатывающей промышленности уменьшилось в январе 2001 г. на 1,7% по сравнению с декабрем 2000 г., на 0,6% в феврале 2001 г. по сравнению с январем и на 0,9% в марте по сравнению с февралем. В предпринимательской среде отмечалось стойкое преобладание пессимистических настроений. Оценки бизнесменами текущего состояния экономики и их прогнозные наметки достаточно красноречивы. Особенно это касается тех из них, кто оперирует в обрабатывающей промышленности.

Так, разность между долей менеджеров всех компаний, усматривавших повышение экономической активности по сравнению с предыдущим кварталом, и долей менеджеров всех компаний, усматривавших падение этой активности, равнялась в первом квартале 2000 г. (-)1, а в первом квартале 2001 г. -- (-)25. Соответствующие показатели для менеджеров компаний обрабатывающей промышленности составляли 4 и (-)27. Разность между долей менеджеров всех компаний, надеявшихся на улучшение условий предпринимательства во втором и третьем кварталах 2001 г. по сравнению с предыдущими кварталами, и долей менеджеров всех компаний, не надеявшихся на такое улучшение, равнялась (-)18 и (-)5. Соответствующие показатели для менеджеров компаний обрабатывающей промышленности составляли (-)19 и (-) 6.

В первом квартале 2000 г. разность между долей менеджеров всех компаний, считавших, что условия предпринимательства улучшились по сравнению с первым кварталом 1999 г., и долей менеджеров всех компаний, считавших, что такие условия ухудшились, равнялась (-)5,2, а соответствующий показатель для первого квартала 2001 г. -- (-)16,1. Соответствующие же показатели для менеджеров компаний обрабатывающей промышленности составляли 1,2 и (-)16,5. Наконец, разность между долей менеджеров всех компаний, надеявшихся на улучшение условий предпринимательства во втором и третьем кварталах 2001 г. по сравнению со вторым и третьим кварталами 2000 г., и долей менеджеров всех компаний, не надеявшихся на такое улучшение, равнялась (-)17,9 и (-)14,6. Соответствующие же показатели для менеджеров компаний обрабатывающей промышленности составляли (-)19,3 и (-)14,8.

Не удивительно, что в подобной обстановке многие ведущие японские компании объявили о рассчитанных на разные сроки планах радикального "ужатия" штатов и начинают приступать к проведению их в жизнь. "Ниссан дзидося" закрывает 5 своих заводов, сокращая штаты на 21тыс. человек (еще 65 тыс. человек потеряют работу на предприятиях - смежниках) ; "Сони" собирается уволить 17тыс. работников, а "Ниппон дэнки" - 15 тыс. Примеру капитанов бизнеса следует и подавляющее большинство компаний меньших размеров. Даже если реализация этих планов не состоится в полном объеме, армия безработных все равно заметно увеличится.

Но угнетающее воздействие самого факта опубликования подобных планов и первых шагов по их выполнению на мораль всех акторов рынка рабочей силы и в первую очередь на мораль "ветеранов" трудового фронта ощущается уже теперь. Японские средства массовой информации то и дело сообщают о самоубийствах на почве увольнений, о бывших работниках, главным образом среднего или предпенсионного возраста, которые, будучи не в силах усидеть дома в рабочие часы, ежедневно отправляются в деловые районы городов и убивают время в библиотеках, дешевых кафе или парках, скрывая постигшую их беду от соседей (некоторые откладывают до последней возможности момент извещения об этом родных и близких и, между прочим, не решаются посещать агентства по трудоустройству, где можно столкнуться со знакомыми).

Горькая ирония происходящего заключается в том, что в будущем ныне гонимым представителям высоковозрастных прослоек предстоит играть на рынке труда чуть ли не заглавную роль в качестве объектов спроса. На это определенно указывают средне - и долгосрочные перспективы демографических процессов. Постарение населения Японии, включая его трудоспособную часть, идет очень быстро. В 1950 г. на лиц старше 65 лет приходилось 4,9% от общей численности населения, а в 2000 г. - 17,2% (соответствующий показатель для 2050 г. оценивается в 32,3%). По правительственному прогнозу, численность населения в составе рабочей силы сократится к 2025 г. на 10%, или почти на 60 млн. человек.

Объясняется это как увеличением продолжительности жизни (в 1950 -1955 гг. она составляла 62,1 года для мужчин и 65,9 года для женщин, в 1995 - 2000 гг., соответственно, 76,8 и 82,9 года, оценка для 2045 - 2050 гг. - 80,8 и 86,9 года), так и драматическим падением рождаемости (коэффициент фертильности японок снижается с конца 40 - х годов, когда он превышал 4 ; но самое его серьезное сокращение произошло в последнюю четверть века, - с 2,07 в 1973 г., т.е. с уровня, необходимого для поддержания нынешней численности населения, до 1,34 в 1999 г. ; при сохранении этой тенденции общая численность населения Японии, достигнув пика, - 127,8 млн. человек, - в 2007 г., начнет сокращаться, и сокращение это будет продолжаться в течение 60 - 70 лет даже при превышении коэффициентом фертильности критического порога в 2,07). Грядущее переполнение каналов рынка труда пожилыми претендентами на рабочие места при неизбежном, болезненном и обещающем непрерывно обостряться дефиците претендентов молодых [известное представление об этом дефиците дают сведения о превышении в 2001 г. числом лиц, перешагнувших за 65 лет (22,3 млн.), числа лиц, не достигших 15 лет (18,5 млн.), прогнозы профессора А.Сэйкэ о сжатии к 2010 г. прослойки лиц в возрасте от 20 до 30 лет на 4 млн., а также пророчества министерства просвещения о приеме с 2009 г. в университеты всех желающих], по всей видимости, можно будет регулировать лишь с помощью импорта человеческих ресурсов, масштабы которого, хотя и расширяются, но пока все - таки остаются ничтожными.

В 1974 г. число зарегистрированных иностранцев, проживавших в Японии, равнялось 745,6 тыс. человек, или 0,38% от общей численности населения страны, но если за последующие 25 лет эта последняя выросла всего на 2,8%, то иммигрантская община увеличилась на 58,1%, достигнув, по состоянию на конец 1999 г. 1,6 млн. человек, или 1,23% от общей численности населения. Если верить имеющимся местным и зарубежным прикидкам, численность населения Японии уменьшится до 121млн. человек в 2025 г. и до 105 млн. человек в 2050 г., что потребует ежегодного приема 600 тыс. иммигрантов для укомплектования национальной рабочей силы и поддержания достойного уровня производительности труда.

Стране, до сих пор не изжившей предубеждений в отношении иностранных работников, волей - неволей придется подготовиться к их массовому присутствию не только в нишах рынка труда, игнорируемых японцами как непрестижные (имеются в виду, например, вакансии в строительстве или в некоторых суботраслях индустрии услуг). Опережающий рост потребностей в зарубежных специалистах высокой квалификации для новой, так называемой электронной экономики - это уже реалия сегодняшнего дня. Ограничусь ссылкой лишь на один эпизод : один из консультативных советов при японском правительстве рекомендовал ему принять к 2005 г. 30 тыс. иностранцев - экспертов в области информационных технологий (кстати, элитные специалисты не больно - то рвутся в Японию из - за высокой стоимости жизни, языкового барьера, особенностей системы социального обеспечения, - так, взносы иностранцев в японские пенсионные фонды нельзя переводить на счета в их странах, - и т.д.).

Итак, судя по вышесказанному, положение с занятостью, мягко говоря, не вызывает бурных восторгов. Однако констатация данного обстоятельства ни в коем случае не должна заслонять, что называется, "другую сторону" картины, - многозначительные, пусть и не всегда обязательно позитивные подвижки, сулящие эвентуальную модернизацию японского рынка труда, отказ от чрезмерной опоры на анахроничные элементы национальной специфики, полновесное восприятие международных стандартов. Любопытно, что большинство наиболее весомых из этих подвижек так или иначе связано с социальным статусом, поведенческими установками, потребительскими предпочтениями, вообще с жизненным стилем молодежи, которая, действуя вопреки всему, небезуспешно претендует на лидерство в современном японском обществе.

Медленно, но неуклонно, необратимо возрастает число меняющих места работы, так сказать, в середине карьеры. В 1993 г. доля таковых слегка превышала 4% от всего контингента трудоспособного населения, в 2000 г. она достигла 5% - наивысшего показателя с 1984 г., когда государственное Агентство по вопросам управления и координации приступило к сбору соответствующих статистических данных. Только с сентября 1999 г. по август 2000 г. места работы сменили 3,2 млн. человек, - на 9,5% больше, чем годом раньше.

При этом величина доли сменивших эти места оказалась обратно пропорциональной их возрастам. Во главе списка разместились лица в возрасте от 15 до 24 лет (12,5% от общей численности трудоспособных за период с сентября 1999 г. по август 2000 г., - на 1,4 процентных пункта больше, чем годом раньше). За ними следовали лица в возрасте от 25 до 34 лет (6,9%), от 35 до 44 лет (4,7%), от 45 до 54 лет (2,3%), от 55 до 64 лет (2,2%) и от 65 лет и выше (0,9%).

Столь бросающаяся в глаза подвижность молодежи, несомненно, свидетельствует о формировании в ее сознании новой системы моральных ценностей, в которой безоглядная лояльность в отношении какого - то одного предприятия, настойчивое стремление прорваться в ряды постоянных работников (дзёёко), всегдашняя готовность выполнять любые виды предписываемых работ, т.е. профилирующие черты, типичные для предшествующих поколений, задвинуты на дальний задний план.

Казалось бы, только вчера временные работники (риндзико) располагались на одной из низших ступеней в японской "табели о рангах". Нанимали их в последнюю очередь, увольняли в первую и платили гораздо меньше, чем постоянным работникам, несмотря на нередкую тождественность выполнявшейся работы. Сегодня, во многом благодаря круто переменившимся подходам молодежи к выбору профессий, к формам участия в производственной жизни, к служебной карьере, эти парии рынка труда превратились в пользующуюся огромным спросом, привилегированную когорту трудоспособного населения, сплошь и рядом оплачиваемую лучше постоянных работников.

пока что в Японии не собираются сведения о количестве временных работников, но о стремительном разрастании этой категории тружеников, о небывалом взлете ее популярности сообщают и они сами, и менеджеры корпораций, и чиновники, и предприниматели, занятые процветающим ныне посредничеством в трудоустройстве. По данным администрации крупной посреднической фирмы "Пасона", за последние пять лет ежегодное число поступающих только к ней заявок на должности временных работников подскочило со 100тыс. до миллиона.

Значительный удельный вес в составе временных работников принадлежит "фуритарам" (комбинация английского слова "free" и немецкого "Arbeiter"). Этим термином описываются молодые люди, не привязанные к какой - то одной одной линии производственной деятельности, часто переходящие с одного места службы на другое из - за недовольства условиями труда или просто из нежелания оставаться на наскучившей работе и, что важно, не хватающиеся, даже будучи безработными, за достойнейшую вакансию, если им не нравятся определяемые ею обязанности.

В пику своим родителям с их предельно структурированным жизненным стилем и практически единственной ориентацией на карьеру служащего одной и той же компании фуритары при всей неприязни к стабильности, постоянству и определенности, сковывающим им свободу маневра, они все - таки проявляют известную склонность к индивидуализированным, нешаблонным занятиям. В перечне их предпочтений, как показывают итоги обследования, проведенного рекламным гигантом "Хакуходо", значатся дизайнеры сайтов, создатели конфигураций и содержания серверов, эксплуатационники беспроволочных технологий, телеведущие, музыканты, спортсмены, конструкторы видеоигр, косметологи и т.д. Выгодно отличаясь от другой, увы, тоже многочисленной молодежной группы "паразитирующих одиночек" (парасайто сингуру), - юношей и девушек, сидящих на иждивении родителей и всячески откладывающих выход в самостоятельную жизнь, - фуритары олицетворяют собой прообраз "свободных агентов рынка труда" (freelancers), подготовленных для выполнения разовых специальных заданий на строго контрактной основе и оперативно перемещающихся от одной компании к другой.

В такого рода временных работниках кровно заинтересованы наиболее дальновидные менеджеры компаний, осознавшие необходимость и неизбежность структурной перестройки и видевшие в сокращении издержек на персонал первое и непременное условие ее проведения. Не кто иной, как эти менеджеры вкупе с администрацией посреднических агентств неустанно прессингуют правительство, стараясь добиться новых и новых послаблений регламентаций, ограничивающих мобильность работников. Вплоть до не столь давнего времени правительство, озабоченное рекордными нормами безработицы и оппозицией профсоюзов, пыталось отвратить неотвратимое. Вместо того, чтобы поощрять компании с их чудовищно раздутыми штатами к реструктуризации, и облегчать желающим передвижения на рынке труда, оно почитало за благо выплату субсидий тем из них, которые избегали увольнений заведомо избыточных работников, придумывая для них никому не нужные обязанности. Правилами допускался наем выпускников вузов в качестве временных работников лишь через год после окончания, устанавливались единые комиссионные для посреднических агентств, а также годовой лимит для контрактов с риндзико с запрещением их немедленного продления, к большинству профессий доступ временным работникам был закрыт.

Но чем очевиднее становилось, что без большей текучести на рынке труда, направляющей человеческие ресурсы в самые продуктивные отрасли, Японии нечего надеяться на такое повышение производительности, которое должно быть основой стабильного экономического роста, тем явственнее смягчалась правительственная позиция. В результате серии пересмотров "Закона о временных работниках" сдвинулось с места дерегулирование этой области трудовых отношений, улучшились предписанные для временных работников условия труда, разрешена подмена временными работниками постоянных, уходящих в отпуск по уходу за детьми или больными родственниками, упрощена процедура поисков временной работы пожилыми людьми, лишь пять профессий остались для риндзико закрытыми, посреднические агентства получили широкий простор для разнообразного обслуживания своих клиентов и т.д.

С приходом к власти кабинета Дз. Коидзуми, по - видимому, настроенного на далеко идущие реформы, можно ожидать дальнейших метаморфоз японского рынка труда, которые будут отвечать растущим желаниям растущего числа работников вырваться из клетки правительственных регламентаций, освободиться от фирменного патернализма и обеспечить для себя максимально возможную гибкость и подвижность при трудоустройстве.